И снова о Швейцарии и еврейских беженцах во время войны

Бернар Эзикман (Bernard Eizikman, четвёртый слева) в октябре 1944 года вместе с членами семьи Дюбуа (Dubois) на их крестьянском подворье в кантоне Невшатель, регион Брессель (Bressels). Здесь Бернар смог найти прибежище на время войны. Mémorial de la Shoah/Coll. Yoram Degani

Так сколько же еврейских беженцев было во время войны остановлено на границах Швейцарии и не пропущено в нейтральную страну? Этот вопрос и сейчас сохраняет свою актуальность. Историки продолжают спорить и до сих пор не пришли к единому мнению. Французский исторический журнал Revue d’histoire de la Shoah подводит итоги.

В 1935 году пограничный КПП Каприно (Caprino) на берегу озера Лугано был частично перестроен и приспособлен под нужды швейцарского Музея таможенной службы (ZollmuseumВнешняя ссылка). Идея этого проекта возникла у пограничного служащего Анджело Джанолы (Angelo Gianola) – ему очень хотелось поделиться с широкой публикой «тяготами и лишениями», которые вынужден стойко переносить любой швейцарский пограничник и таможенник. Основу экспозиции музея составили контрабандные товары, конфискованными бдительными швейцарцами. 

В 1970-х гг. здание было окончательно превращено в музей и стало официальным мемориально-музейным учреждением Швейцарского таможенного комитета. Во время Второй мировой войны сотрудники этого наполовину КПП, наполовину Музея вели очень подробный дневник событий на границе. Каковы бы ни были мотивы, сподвигавшие швейцарских таможенников тщательно фиксировать всех тех, кто приближался к рубежам Конфедерации в этом регионе (будь то желание просто, точно и добросовестно отчитываться обо всём происходящем или искреннее стремление противодействовать незаконной контрабанде), ясно одно: сегодня мы в лице этого дневника имеем в нашем распоряжении очень интересный исторический источник. В чем его важность?

Пограничный дневник

«По моим данным, этот журнал является единственным документом, на страницах которого фиксировались имена не только беженцев, которым было позволено пересечь границу Швейцарии, но и данные тех, кому в этом было отказано», — пишет историк Адриано Баццокко (Adriano Bazzocco) в статье «Швейцария в эпоху геноцида», опубликованной в последнем номере исторического специализированного журнала Revue d’histoire de la ShoahВнешняя ссылка. Этот журнал регулярно издаётся парижским Музеем памяти жертв Холокоста (Mémorial de la Shoah).

Что касается еврейских беженцев, то «всего в дневнике КПП Каприно было зафиксировано 150 имен, из них 97 было пропущено в Швейцарию, а 53-м лицам в этом праве было отказано. Из тех, кого «развернули» на границе, 23-м лицам позже со второй или третьей попытки все-таки удалось попасть в Швейцарию, а 11 человек были арестованы и депортированы в Освенцим, где 9 из них погибли. Судьба остальных 19-ти человек остаётся непрояснённой». Уточним, что Адриано Баццокко пишет сейчас диссертационную работу по истории контрабанды на итало-швейцарской границе.

Точных цифр нет

Разумеется, на основании только таких данных очень сложно, если вообще возможно, делать какие-то далекоидущие выводы на предмет о том, сколько еврейских беженцев в период Второй мировой войны попытались спастись от преследований в Швейцарии, скольких из них пропустили в нейтральную страну, скольким пришлось вернуться ни с чем и какова доля погибших среди тех, кто был остановлен тогда на рубежах Конфедерации. Однако ясно одно: многие из тех, кого сразу не пустили в страну, старались все-таки проникнуть в Швейцарию — порой небезуспешно.

Еще один важный вывод состоит в том, что исторически микроисследования, такие как то, цитаты из которого мы привели выше, очень хорошо демонстрируют, на сколь шаткой методологической почве вообще стоят все те, кто старается при помощи количественных методов дать ответ на такой сложный исторический вопрос. Ведь даже в этом случае, при всей точности и скрупулезности авторов пограничного дневника на КПП Каприно, мы имеем дело с двумя десятками лиц, судьба которых все равно остаётся неустановленной.

Смогли ли они в итоге все-таки преодолеть границу и попасть в безопасную Швейцарию? Или они были все-таки задержаны и депортированы в лагерь смерти? Сколь бы болезненным и щепетильным ни был этот вопрос, можно почти со стопроцентной уверенностью утверждать, что абсолютно точных цифр мы не получим тут никогда. Наконец, а имеет ли вообще смысл собирать все эти данные? Предположим, что мы смогли получить точные показатели. И предположим, что они оказались на пару сотен имен меньше? И что? Смогут ли эти результаты «отмыть» в целом позицию тогдашней Швейцарии в рамках решения проблемы еврейских беженцев на границах Конфедерации?

«Даже если исходить из того, что число еврейских беженцев, которым отказано было в праве пересечь границу Швейцарии, не превышает нескольких тысяч человек, даже такие результаты только лишний раз подтвердят выводы, сделанные в своё время Международной комиссией историков под руководством Франсуа Бержье, а они очевидны: и этих людей Швейцария должна была бы принять и разместить у себя как беженцев, тем более что, сделав это, она не подвергала бы себя ровным счетом никакому риску, будь то риск в области снабжения населения продовольствием, будь то риск стать объектом военных или политических санкций», — пишет историк Марк Перну (Marc Perrenoud) в этом же номере упомянутого французского научного журнала.

Еврейские беженцы или дезертиры?

Следует утончить, что ранее сделанные в этой области многочисленные количественные оценки порой весьма сильно отличаются друг от друга. Независимая международная комиссия историков под руководством Ф. Бержье (Unabhängige Expertenkommission Schweiz — Zweiter Weltkrieg / UEKВнешняя ссылка), например, опиралась на выводы, сделанные историком Гидо Коллером (Guido Koller). В соответствии с ними на границах Швейцарии было задержано 24 500 человек. Перейти границу Швейцарии им не разрешили, причем в этом числе учтены как еврейские беженцы, так и не еврейские.

Как пишет историк А. Бацокко, проблема состоит в том, что комиссия Бержье «рискнула неосторожно заявить о том, что в период до весны 1942 года большую часть беженцев, „развёрнутых“ на границах Швейцарии, составляли именно еврейские беженцы. Некритически используя эти данные и такие критерии оценки численности гражданских беженцев, не пропущенных через границу, СМИ и даже историки внесли дополнительную степень неразберихи в попытку разобраться, каковая же реальная численность именно еврейских беженцев, не получивших права пересечь границы Конфедерации». 

По его оценкам, связанным с ситуацией на итало-швейцарской границе, всего в период с сентября 1943 по март 1944 года здесь было задержано и не пропущено в Швейцарию 12 508 человек, причем большую часть от этого числа составляли не евреи, а итальянские дезертиры.

Отказы в пересечении границы с Францией

Судьба большинства не просто гражданских, но именно еврейских беженцев была решена на границе Швейцарии с Францией. Историк из Женевы Рут Фива-Зильберман (Ruth Fivaz-Silbermann), автор диссертационного исследования на обозначенную тему, утверждает, что по ее подсчетам на этой границе отказ в праве пересечь границу получили 3 270 так называемых «Refoulements». На западной границе такие отказы получили 2 850 лиц еврейской национальности, а 12 675 евреев право пересечь границу со Швейцарией получили. В Женеве, резюмирует историк, ставшей целью тысяч и тысяч беженцев, отказы в пересечении границы в целом получило куда меньшее число беженцев, чем предполагалось ранее.

«В среднем отказы получили 15% от общего числа тех, кто добрался до границы», – уточняет историк Рут Фива-Зильберман. Эти цифры и в самом деле весьма далеки от данных, опубликованных в своё время комиссией Бержье. Так где же находится истина? Историк Марк Перну (Marc Perrenoud), научный консультант Комиссии Бержье, подчеркивает, что недостаточная документальная и источниковая база «не позволяет нам сделать точные и всеобъемлющие оценки по количеству лиц, не получивших права пересечь границу Швейцарии в период с 1939 по 1945 годы».

В своём материале, опубликованном в журнале Revue d’histoire de la Shoah он, правда, вопрос возможности или невозможности пересечь в тот период границу Швейцарии, помещает в более широкий контекст, выходя на «метауровень», при взгляде с которого становится совершенно ясно, что, какими бы ни были численные показатели, они ничего не меняют в оценках позиции тогдашнего политического руководства Швейцарии, настроенного по отношению к приему еврейских беженцев на своей территории строго отрицательно.

Основные положения такой политики недвусмысленно озвучил Генрих Ротмунд (Heinrich Rothmund, 1888-1961), тогдашний руководитель Департамента полиции Федерального министерства Швейцарии по делам юстиции и полиции. В 1942 году он заявил: «Еврей в нашей стране всегда считался иностранцем, и допускаем он к нам был только тогда, когда он изъявлял готовность приспосабливаться к нашим традициям и нравам». В 1943 году он добавил: «Беженцы, которые стали таковыми по расовым критериям, например евреи, в наших глазах политическими беженцами не считаются». Марк Перну напоминает, что Швейцария приоткрыла свои границы для беженцев только уже на исходе войны.

​​​​​​​

Архивные фонды Музея Холокоста в Париже

Парижский Мемориал памяти жертв Холокоста (Mémorial de la ShoahВнешняя ссылка) продолжает сотрудничать с архивами по всему миру, регулярно информируя общественность о результатах проделанной работы. В период с 2014 по 2015 годы Мемориалу удалось собрать и систематизировать большое количество новых частных семейных исторических документов и материальных свидетельств этой трагической истории.

Парижский музей Холокоста принадлежит к числу крупнейших в мире музейных учреждений, занимающихся не только сохранением архивных и исторических источников, связанных с массовыми убийствами и депортациями еврейского населения в Европе во время Второй мировой войны, но и ведущим учреждением информационно-просветительского профиля. Сегодня фонды музея насчитывают до 40 млн единиц хранения, из них 270 тыс. фотографий (из них 16 тыс. фотографий французских евреев, депортированных в лагеря смерти) и 80 тыс. наименований книг и журналов.